ПОЛИТИКА И ИСТОРИЯ

А вот ещё одна острая тема: начало Великой Отечественной войны. Все видели довоенный фильм «Трактористы». По одному этому фильму видно, как страна была пропитана духом подготовки к войне и как верила в свои силы. Броня крепка, и танки наши быстры. Но на деле получилось иначе. И остались вопросы. Неприятные, жгучие. И поросли они постепенно мохом. Но тут явился некий перебежчик Виктор Суворов, он же Резун, и всех всполошил.

Как, вы не читали Суворова? Ну да, понятно, всего не перечитаешь, особенно если тема мало колышет. Но многие читали, хотя уже подзабыли. А я напомню тем и другим. Вкратце. Конспективно. Самую суть. Это полезно, независимо от собственных взглядов. Тут никаких измышлений нет, одна суховатая хроника. Причём из открытых советских публикаций. Судите сами.

КОНСПЕКТ СКАНДАЛЬНОЙ КНИГИ ВИКТОРА СУВОРОВА «ЛЕДОКОЛ»

для тех, кто не удосужился прочитать её полностью.

 На рассвете 22 июня 1941 года армады немецких бомбардировщиков обрушили массированный удар на советские аэродромы, железнодорожные узлы и промышленные центры, а сухопутные войска Вермахта перешли границу на всём её протяжении, окружая, уничтожая и беря в плен крупные соединения передового эшелона Красной Армии. Оставшиеся части, потеряв управление и связь, частично деморализованные, в беспорядке отступали с боями почти до Москвы. Как оказалась возможной такая катастрофа? Можно ли объяснить её внезапностью германского нападения?

 Эта книга отвечает на старые жгучие вопросы, которыми миллионы наших людей задавались с начала войны, а многие задаются до сих пор:

— Как получилось, что немцы напали внезапно? Где были наши дипломаты, разведчики и пограничники?

— Почему Сталин был так слеп, что верил Гитлеру и не верил Черчиллю, Шуленбургу, разведчикам и перебежчикам, предупреждавшим его об опасности?

— Как получилось, что Советский Союз, ожидавший войну и всенародно готовившийся к ней, оказался к войне не готов?

— Почему немцы за три месяца захватили половину нашей европейской территории? Если «от тайги до британских морей Красная Армия всех сильней», то почему она всё время отступала?

— Почему «сталинские соколы» уступили господство в воздухе «люфтваффе», несмотря на превосходство нашей авиации?

— Почему передовые соединения нашей армии оказались плохо вооружены для отпора агрессору, несмотря на предвоенный культ Красной Армии и гигантские усилия всего народа по её вооружению? Почему нам, в отличие от немцев, не хватало танков, миномётов, винтовок и патронов?

— Почему наши военачальники в начале войны допустили столько оплошностей?

— Почему Гитлер был такой дурак, что развязал бесперспективную войну на два фронта, которую заведомо не мог выиграть, и только зря загубил миллионы людей?

 

Эта книга ставит точки над i, снимает все вопросы, всё проясняет, всё расставляет по своим местам, всё делает логичным и понятным. В ней всё настолько очевидно, что не требует извинений, оправданий и такой массы доказательств, которые приводит автор. Не везде уместен и злопыхательский тон – он только портит объективную картину. Советские руководители, мечтавшие о победе социализма во всём мире, накануне войны действовали вполне логично и расчётливо, но загнанный в угол Гитлер их опередил.

 

Несколько цитат.

«Все эти разного рода бездельники должны сперва перегрызться друг с другом, изничтожить и скомпрометировать друг друга и тем подготовить почву для нас» (Ф.Энгельс, письмо Э.Бернштейну 12.06.1883.).

«…Запад с его империалистическими людоедами превратился в очаг тьмы и рабства. Задача состоит в том, чтобы разбить этот очаг на радость и утешение трудящихся всех стран» (И.Сталин, 1918 г.).

«Мы партия класса, идущего на завоевание мира» (М.Фрунзе).

«Победивший пролетариат этой страны (где совершится революция) встанет против всего остального мира, разжигая беспорядки и восстания в других странах или прямо выступая против них с вооружённой силой» (В.Ленин, «О лозунге Соединённых Штатов Европы»).

«Война может перевернуть вверх дном все и всяческие соглашения» (И.Сталин, «Правда», 15.09.1927).

«Мы делаем дело, которое в случае успеха перевернёт весь мир и освободит весь рабочий класс» (И.Сталин, «Правда», 5.02. 1931).

«Съезд особо подчёркивает, что Центральному Комитету даётся полномочие во всякий момент разорвать все союзы и мирные договоры с империалистическими и буржуазными государствами, а равно объявить им войну» (Резолюция ХVII съезда ВКПб).

«Лишь одна страна – Советская Россия – может в случае общего конфликта выиграть» (А.Гитлер, 19.11.1937.).

«Сталин окончательно развязал руки Гитлеру, как и его противникам, и подтолкнул Европу к войне» (Л.Троцкий, 1938 г.).

«Гитлер… ударит главными силами на Запад, а Москва захочет полностью использовать преимущества своего положения» (Л.Троцкий, 21.06.39.).

«Сталин не остановится перед употреблением насилия в невиданных размерах» (там же).

«В грядущих боях мы будем действовать на территории противника. Так предписывают наши уставы» (полковник А.Родимцев, речь на XVIII съезде партии, 1939).

«Рабоче-Крестьянская Красная Армия будет самой нападающей из всех когда-либо нападавших армий» (Полевой устав РККА, 1939 г.).

«Решительное сражение можно считать вполне назревшим, если все враждебные нам классовые силы достаточно обессилили себя борьбой… Втянуть Европу в войну, оставаясь самому нейтральным, затем, когда противники истощат друг друга, бросить на чашу весов всю мощь Красной Армии» (И.Сталин, Сочинения, т.6).

«Мы выступим, но выступим последними, чтобы бросить на чашу весов гирю, которая могла бы перевесить» (И.Сталин, Сочинения, т.7, с.14).

«Не Германия напала на Францию и Англию, а Франция и Англия напали на Германию, взяв на себя ответственность за нынешнюю войну» (И.Сталин, «Правда», 30.11.1939.).

«Пылают зарева, и грохот орудий сотрясает моря и материки. Словно пух на ветру, разлетаются державы и государства… Как это великолепно, как дивно прекрасно, когда весь мир сотрясается в своих основах, когда гибнут могущества и падают величия» («Правда», 18.08.1940.).

«Земному шару нужно вращаться девять часов, чтобы вся огромная наша советская страна вступила в новый год своих побед. Будет время, когда ему потребуется для этого не девять часов, а круглые сутки» («Правда», 01.01.1941.).

«Будем громить зверя в его собственной берлоге» (Л.Берия, февраль 1941 г.).

«Разделите своих врагов, временно удовлетворите требования каждого из них, а затем разбейте их поодиночке, не давая им возможности объединиться» («Правда», 04.03.1941.).

«Авиацию нужно подавлять и уничтожать на аэродромах. Успех подавления авиации на аэродромах зависит от внезапности действий» (Маршал И.Конев).

«Мины – мощная штука, но это средство для слабых, для тех, кто обороняется. Нам не так мины нужны, как средства разминирования» (Маршал Г.Кулик, начало июня 1941 г.).

«Нас вполне подготовили к агрессивной войне. И тут уж не наша вина, что агрессию совершили не мы» (Генерал П.Григоренко).

 

Краткое содержание книги.

С 1919 года РСФСР, а с 1922 года СССР старался спровоцировать революцию в Германии. Когда это не удалось, в соответствии с теорией марксизма-ленинизма был принят курс на военное решение проблемы. С 1927 года Сталин стал интенсивно готовить страну к войне. С сентября 1939 года, после заключения с Германией пакта о ненападении и начала мировой войны, Сталин бросил все силы на активную подготовку нападения на Германию, создавая десантные войска, горные дивизии, вооружая войска новой техникой. К обороне Красная Армия не готовилась, учений на оборонительные темы не проводила, в уставах не было ни слова о стратегической обороне.

Видя военные приготовления соседа, Гитлер 21 июля 1940 года дал приказ на разработку плана «Барбаросса». С 13 мая 1941 года Советский Союз перешёл к последнему этапу подготовки нападения: демонтажу построенных ранее оборонительных сооружений, формированию ударных армий и выдвижению их к германской границе. Сталин был уверен, что Германия,  воюя на западе, не начнёт войну на востоке: два фронта – самоубийство для Гитлера. Но Гитлер не стал дожидаться удара в спину и напал первым, спутав сталинские планы и тем отсрочив самоубийство на четыре года.Гитлер

Предыстория.

Для Маркса и Энгельса грядущая мировая война была желательна. Её результатами, считал Энгельс, будут «всеобщее истощение и создание условий для окончательной победы рабочего класса». Партия Ленина рассчитывала воспользоваться поражением России в мировой войне для победы революции, и рассчитала правильно. В 1916 году Ленин прямо указывает, что мировая революция произойдёт в результате второй империалистической войны («Военная программа пролетарской революции»).

«Если с какого-нибудь конца начнётся революционная встряска Европы, то это с Германии… и победа революции в Германии есть обеспечение победы международной революции» (И.Сталин). Надежды на революцию в Германии не сбылись ни в 1919 году, ни в 1923-м, когда она готовилась с активной помощью Коминтерна.

После первой мировой войны Германия на своей территории была лишена возможности наращивать военный потенциал. Сталин выделил германским командирам учебные классы, полигоны, стрельбища, открыл доступ на самые мощные в мире советские танковые заводы: смотрите, запоминайте, перенимайте. Если бы Сталин хотел мира, он должен был всячески мешать возрождению германского милитаризма. Но он, напротив, всячески способствует этому. Зачем? Против кого? Конечно, не против самого себя! Ответ один: против всей остальной Европы.

Сталин считал, что социал-демократы своим пацифизмом отвлекают пролетариат от революции. «Невозможно покончить с капитализмом, не покончив с социал-демократизмом» («Правда» 7.11.1927.). Надежды он возлагал на фашистов. «Именно тот факт, что капиталистические правительства фашизируются, именно этот факт ведёт к обострению внутреннего положения в капиталистических странах и к революционным выступлениям рабочих» (И.Сталин, речь на пленуме ЦК и ЦКК 01.08.1927).

Декларация об образовании СССР 1922 года объявила, что СССР – это решительный шаг к Всемирной Социалистической Республике. Намечалось увеличивать количество республик до тех пор, пока весь мир не войдёт в состав СССР. Фактически это было объявлением войны всему миру. В советских штабах были отработаны планы советизации Европы. Разуверившись в её самостоятельном переходе к социализму, они рассчитывали только на войну.

Ещё до прихода Гитлера к власти советские лидеры нарекли его Ледоколом Революции. «Без Сталина не было бы Гитлера» (Троцкий, 1936 г.). Сталин любезно уступил Гитлеру позорное право быть зачинщиком войны, а сам терпеливо ждал момента, «когда капиталисты перегрызутся между собой» (речь 3 декабря 1927 г.). «СССР придвинется всей своей массой к границам Германии как раз в тот момент, когда Третий рейх будет вовлечён в борьбу за новый передел мира» (Троцкий, 21 июня 1939 г.). Троцкий понимает Сталина. Тот в союзе с Каменевым и Зиновьевым отстранил его от власти, этих отстранил в союзе с Бухариным, затем убрал и Бухарина. С чекистами Дзержинского он расправился руками Генриха Ягоды, когорту Ягоды убрал руками Ежова, ежовщину – руками Берии. Германский фашизм для Сталина – это тоже инструмент, руками которого он рассчитывает разрушить европейский капитализм. Гитлер может сделать то, что Сталину самому делать неудобно. Чем больше тот будет творить преступлений, тем больше у Сталина будет оснований ввести в Европу Красную Армию-освободительницу.

Военное производство.

Индустриализация СССР была куплена большой ценой. За неё Сталин платил жизненным уровнем населения, голодомором и людоедством. Он продал на внешнем рынке гигантские запасы золота, платины, алмазов, картины великих мастеров, коллекции драгоценностей, сокровища музеев и библиотек, он ограбил церкви, монастыри и императорские хранилища. Он гнал на экспорт лес и уголь, никель и марганец, нефть и хлопок, икру, пушнину, зерно, и производил вооружение. Причём значительная его часть для обороны не годилась, и в начале войны его пришлось либо применять не по назначению, либо вообще бросить.

В 1933 году полковник Гудериан посетил Харьковский паровозостроительный завод, побочно выпускавший по 22 танка БТ в день. Это небольшой скоростной танк американского конструктора Кристи, прообраз Т-34. Отличная компоновка, мощное вооружение, способность форсировать реки, скорость до 100 км/час (за счёт облегчённой брони), запас хода – 700 км. Постепенно он модернизировался (БТ-2, БТ-5, БТ-7), а с 1938 г. легковоспламеняющиеся бензиновые двигатели уступили место дизельным (БТ-7М). К 1 сентября 1939 г. танков класса БТ было произведено больше, чем всех типов танков во всех странах мира.

Единственный недостаток этого танка – невозможность использования на территории СССР. По грязи и топям он не проходил, на полевых дорогах двигался на гусеницах, а на шоссе сбрасывал их и нёсся, как гоночный автомобиль. Гусеницы трактовались в советских учебниках только как средство попасть на чужую территорию. Такие танковые колонны – замена конницы в дальних наступательных рейдах по тылам противника. В начале войны практически все танки БТ были брошены, их потенциал так и не был реализован. Для оборонительной войны, навязанной Гитлером, они не годились.

Кроме того, Советский Союз единственный в мире производил в массовых количествах плавающие танки. Они также были брошены в начале войны за непригодностью к обороне. Таким образом, сталинские танки были готовы к войне, но только к наступательной войне на территории Европы.

Похожая картина в авиации. Только за первые две пятилетки было произведено 24708 боевых самолётов. «Устаревший» истребитель И-16, по оценке английского лётчика Альфреда Прайса, летавшего на сорока типах самолётов, по огневой мощи вдвое превосходил «Мессершмидт-109Е» и почти втрое «Спитфайр-1», он единственный среди предвоенных истребителей имел броневую защиту пилота. Что уж говорить про новые модели! Советские истребители впервые в мире вооружались ракетами.

Отчего же советская авиация сразу уступила господство в воздухе? Не только из-за частичного разгрома её на аэродромах, но и оттого, что наших лётчиков не учили сложной науке ведения воздушных боёв, а учили только нанесению ударов по наземным целям. Уставы советской авиации ориентировали лётчиков на проведение внезапной наступательной операции с разгромом самолётов противника на земле, что обеспечит полное господство в воздухе (об этом ещё в 1929 году писал журнал «Война и революция»). Для такой операции вся советская авиация в 1941 г. была сосредоточена у самых границ. Ни один истребитель противника не должен успеть подняться в воздух.

.

Откуда взялась граница с Германией.

22 июня 1941 года Германия внезапно перешла границу на всём протяжении от Балтийского до Чёрного моря и напала на Советский Союз. Но до второй мировой войны она не имела с СССР общих границ и потому не могла напасть, тем более внезапно. Мы были разделены барьером нейтральных государств. Если мы опасались войны с Германией, то были заинтересованы в этом барьере. Кто же сломал его и зачем? «История говорит, что когда какое-либо государство хочет воевать с другим государством, даже не соседним, то оно начинает искать границы, через которые оно могло бы добраться до границ государства, на которое оно хочет напасть» (И.Сталин, «Правда» 5.3.1936.).

Страны восточной Европы потенциально были естественными союзниками СССР против Гитлера, поскольку при его походе на восток первыми попадали под удар. Но Сталин союза с ними не искал, а там, где договоры существовали, он их не выполнял. Гитлер предложил сделать пролом в разделительной стене, и вместе со Сталиным они проломили в Польше проход шириной 570 км. Если бы Сталин готовился к обороне, он сохранил хотя бы польских офицеров, чтобы в случае германского вторжения использовать их против немцев. Но оборона в сталинские планы не входила, и польский потенциал был уничтожен.

После раздела Польши, когда Гитлер занимался западноевропейскими, африканскими, средиземноморскими и атлантическими проблемами, Сталин мог создать мощный оборонительный рубеж на новой границе. Но он, напротив, делал местность более проходимой: строились дороги и мосты, расширялась железнодорожная сеть, старые укрепления разрушались, минные поля демонтировались, огромное доселе производство мин было вообще свёрнуто.

Затем Сталин убрал остальной разделительный барьер из нейтральных стран от Балтийского до Чёрного моря. За двухлетний «предвоенный период» все европейские соседи СССР стали жертвами советской агрессии. Он захватил территории с населением 23 млн. человек и истребил тысячи пленных офицеров (откуда у невоюющей страны пленные офицеры?). Но на этом «освободительные походы» на запад прекращать не планировалось, хотя западнее оставалась только Германия со своими сателлитами. «Советский Союз значительно вырос и продвинул свои границы на запад. Капиталистическому миру пришлось потесниться и уступить. Но не нам – бойцам Красной Армии зазнаваться и успокаиваться на достигнутом!» (Приказ Наркома обороны С.Тимошенко № 400, 07.11.1940.).

«Сталин был хитрее Гитлера. Хитрее и коварнее» (А.Антонов-Овсеенко). Договорившись с Гитлером о разделе Польши, он не выступил одновременно с ним, а выждал, пока тот станет в глазах Европы зачинщиком мировой войны. Польшу делили не в Имперской канцелярии, а в Кремле, и Гитлера там не было, а Сталин был. Но Гитлер стал зачинщиком войны, а Сталин – невинной жертвой. В результате Гитлер покончил самоубийством, а Сталин стал неограниченным властелином огромной антизападной империи, созданной с помощью Запада. Вот так он и действовал – разделяй и властвуй.

Войска НКВД.

Завершение в 1938 году «очистительного» разгула НКВД не привело к его сокращению. Хотя новых чисток не намечалось, вместо одного Главного Управления в феврале 1939 г. создано шесть: ГУ пограничных войск, охранных, конвойных, железнодорожных, военного снабжения и военного строительства. Введена должность «заместитель наркома по войскам». Началось небывалое наращивание мощи войск НКВД, на вооружение поступают бронепоезда, новейшие броневики, гаубичная артиллерия, танки и авиация. Сформированы батальоны ОСНАЗ, главная задача которых –«очистка фронтового тыла» (книга «Часовые советских границ»). Они занимались чисткой «освобождаемых» территорий Польши, Бессарабии, Буковины, Прибалтики, Финляндии. 14 июня 1941 г. частями ОСНАЗа была проведена депортация жителей из приграничных районов, после чего эти части там и остались. Какую территорию они ещё собирались чистить, когда впереди была только Германия?

В первой половине 1941 г. создаются и перебрасываются на западную границу десятки мотострелковых дивизий НКВД численностью по 10 тыс. чел. После 1941 года все они переделаны в обычные стрелковые дивизии Красной Армии, что свидетельствует о том, что они готовились для другой цели, нежели оборона.

К началу войны у германской границы были сосредоточены также конвойные дивизии, полки и батальоны НКВД, прежде охранявшие лагеря ГУЛАГа. Так, 4-я дивизия НКВД оседлала мосты на реке Прут. Наверное, чтобы взорвать их в случае нападения? Напротив, их разминировали. Видимо, гулаговская охрана собиралась конвоировать через них каких-то зэков. Наших на запад? Навряд ли.

Оборонительная полоса заграждений.

В приграничных районах обороняющаяся сторона обычно размещает не войска, которые могут быть разбиты одним внезапным ударом, а широкую полосу заграждений, насыщенную искусственными препятствиями и минными полями, где агрессор лишается внезапности, ведёт изматывающую войну с лёгкими отрядами прикрытия и раскрывает направление своего главного удара. На протяжении веков славяне создавали мощные полосы заграждения из непроходимых засек колоссальной протяжённости, глубиной до 60 км, да ещё в несколько рядов, за которой измождённого противника встречала полностью отмобилизованная, свежая русская армия.

Уже с 20-х годов вся наша приграничная местность была оценена по степени проходимости, на ней возводились препятствия, оборонительные сооружения, искусственные водоёмы и т.п. Затем заградительная полоса совершенствовалась, все мосты, депо, водокачки, насыпи и т.п. объекты были заминированы, сформировано множество подрывных команд и железнодорожные заградительные батальоны, подготовлены к эвакуации стрелочные переводы, аппаратура связи, телеграфные провода, вплоть до рельсов, участки местности готовились к затоплению и заболачиванию. Осенью 1939 года за счёт присоединённых территорий защитную полосу можно было расширить на 200-300 км. «Местность благоприятствовала обороне и созданию заграждений», – отмечал маршал А.Ерёменко («В начале войны»).

Финскую защитную полосу Красная Армия преодолевала 25 дней и вышла к главной линии обороны, понеся огромные потери, растеряв боевой дух, без боеприпасов, топлива и продовольствия. Этой полосой восхищались все советские командиры и, прежде всего, командующий 7-й армией К.Мерецков, позже назначенный начальником Генерального штаба. Как же он использовал этот опыт? Он приказал:

1. Ранее созданную полосу заграждения на западных границах уничтожить, команды подрывников распустить, мины обезвредить, укрепления сровнять с землёй.

2. На новых землях полосу заграждения не создавать.

3. Основные силы Красной Армии вывести прямо к границам без прикрытия.

4. Из глубины страны перевезти к границе все стратегические запасы Красной Армии.

5. Срочно начать масштабные работы по развитию аэродромной и дорожной сети в Западной Белоруссии и Западной Украине. Однопутные железные дороги превратить в двухпутные, повысить пропускную способность, подвести вплотную к германским границам.

Неужели после этого Сталин не сместил Мерецкова с поста начальника Генштаба? Сместил. Но не за то, что он разрушил заграждения, а за то, что отставал со строительством дорог, мостов и аэродромов. С 1 февраля 1941 г. его пост занял Жуков, и работа закипела с жуковским размахом. Для обороны-то прокладывают рокады вдоль границ, но он строил дороги поперёк, с востока на запад.

«Сеть автомобильных дорог в Западной Белоруссии и Западной Украине была в плохом состоянии. Многие мосты не выдерживали веса средних танков и артиллерии» (Г.Жуков, «Воспоминания и размышления»). Вот бы ему радоваться! Ещё бы и сваи у мостов подпилить. Но он дороги и мосты чинит и новые строит, чтобы любые танки прошли. В составе созданных им железнодорожных бригад вместо заградительных батальонов формируются восстановительные («Советские вооружённые силы»). Вместо подготовки железнодорожного хозяйства к эвакуации прямо на границах создаются крупные запасы рельсов, разборных мостов, строительных материалов, угля. Когда всё это захватила германская армия, Мерецков, Жуков и Берия не были расстреляны, поскольку создавали эти запасы не для Гитлера, а для того, чтобы пропустить в Европу армию-освободительницу и в ходе наступления снабжать её всем необходимым.

В начале июня немцы стали снимать на границе колючую проволоку. Через две недели Красная Армия занялась тем же. «Вдоль границы, у дороги Августово – Сейно, ещё утром стояли наши проволочные заграждения, а когда они (инспектора) проезжали вторично, заграждения оказались снятыми» (Е.Решин, «Генерал Карбышев»). Зачем чекисты снимают проволоку? Собираются впустить германских шпионов или выпустить своих дезертиров? Может, начальник погранвойск Белоруссии генерал Богданов не понимает, что надвигается война? Понимает: «18 июня 1941 года … Богданов принял решение об эвакуации семей военнослужащих» («Дозорные западных рубежей»).

Говорят, Красная Армия не готовилась к войне. Но тогда бы семьи военнослужащих не эвакуировались, и колючая проволока на границе осталась целой! А ведь её точно так же снимали перед «освобождением» Польши, Финляндии, Бессарабии, Прибалтики, Буковины. Теперь настала очередь Германии. Ещё кое-кто говорит, что Сталин собирался напасть на Гитлера в 1942 году. Действительно, так планировалось вначале. Но зачем снимать проволоку за год до нападения?

Линия Сталина.

В 30-х годах вдоль западных границ СССР были возведены 13 укреплённых районов (УР). Эта полоса получила неофициальное название «Линия Сталина». Каждый УР имел 100-180 км по фронту и 30-50 км в глубину, оборудовался железобетонными, гранитными и броневыми сооружениями с соединёнными тоннелями подземными помещениями для казарм, складов, электростанций, столовых, госпиталей, командных пунктов, узлов связи. Он включал штаб, 2-8 пулемётно-артиллерийских батальонов, артиллерийский полк, отдельные батареи тяжёлой артиллерии, зенитное прикрытие, танковый батальон, роту или батальон связи, инженерно-сапёрный батальон и другие подразделения. Он мог длительное время самостоятельно вести боевые действия в условиях изоляции. Такие УРы описаны, например, в «Красной звезде» (25.02.83.), в мемуарах строителей УРов – генералов П.Григоренко и А.Шебунина. Вокруг гигантских фортификационных ансамблей были построены тысячи небольших огневых точек.

 Обойти «Линию Сталина», в отличие от французской «Линии Мажино», было невозможно: её фланги упирались в Балтийское и Чёрное моря, располагалась она не у самой границы, а в глубине, недоступной для первого артиллерийского удара, за широкой полосой заграждения. Не зная её расположения, войска противника, измотавшись и понеся потери на заграждениях, внезапно оказались бы в зоне убийственного огня замаскированных дотов, словно «Титаник» в ночном тумане перед огромным айсбергом.

13 УРов – это титанические усилия и гигантские расходы в ходе двух первых пятилеток. С 1938 года начато строительство ещё восьми УРов, где было забетонировано более тысячи боевых сооружений. И тут был подписан пакт Молотова – Риббентропа, в результате которого барьер нейтральных стран между Германией и СССР был снят, и между ними возникла общая граница. В этих условиях Сталин должен был поспешить с завершением строительства оборонительной линии и приведением её в боевую готовность. Но вместо этого строительные работы были прекращены, гарнизоны расформированы, вооружение и боеприпасы сданы на склады, а заводы прекратили выпуск фортификационного оборудования (см. Военно-исторический журнал «ВИЖ» № 9, 1961 и № 2, 1963).

Большинство сооружений было засыпано землёй, часть передана колхозам под овощехранилища. Кроме того, было прекращено производство противотанковых пушек, а противотанковые ружья даже были сняты с вооружения Красной Армии («ВИЖ» № 7,1961). Весной 1941 года загремели мощные взрывы. «Десятки тысяч долговременных оборонительных сооружений были подняты в воздух по личному приказу Сталина» (Генерал П.Григоренко, «В подполье можно встретить только крыс»).

Взамен «Линии Сталина» непосредственно на новой границе начала строиться так называемая «Линия Молотова». А разве две линии не лучше одной, если мы собираемся обороняться? Разве при обороне бывают лишние оборонительные сооружения? Если бы позади «Линии Маннергейма» оказалась ещё одна, нам не удалось бы укротить Финляндию. За «Линией Мажино» тоже не было страховки, и  Гитлер её обошёл, а вот у Сталина была. Но он её сломал. Кое-кто говорит, что не хватало вооружения для «Линии Молотова». Но тогда надо было увеличить его выпуск на заводах! Однако там его вообще прикрыли (Маршал М.Захаров, «Вопросы истории» № 5,1970). К тому же демонтаж «Линии Сталина» начался в 1939 году, а решение о строительстве «Линии Молотова» приняли только 26 июня 1940 года.

Что же это за линия? Вот её отличия от «Линии Сталина»:

— её строили на виду у противника, а ночью даже при полном освещении;

— она строилась на второстепенных направлениях;

— она не прикрывалась полосой заграждения;

— она представляла собой жидкую цепочку относительно лёгких укреплений;

— она годилась разве что для поддержки наступления, но никак не для обороны.

О своих аналогичных мероприятиях августа 1939 года перед наступлением на Халхин-Голе Жуков писал: «Этими мероприятиями мы стремились создать у противника впечатление… что мы ведём широко развёрнутые работы по устройству обороны, и только обороны». Японцы поверили и тут же поплатились, попав под внезапный сокрушительный удар. А вот немцы не поверили.

Маршал И.Баграмян характеризовал строительство «Линии Молотова» как «преднамеренную демонстрацию». А в это же время сосредотачиваемые войска прятали в лесах, «чтобы не спровоцировать войну». Некоторые относят всё это на счёт глупости советских военачальников, но то же самое делалось и на германской стороне. Была у них на западе мощная «Линия Зигфрида», которую после нападения на Францию они демонтировали и отдали фермерам под картошку, а от оставшихся запертых дотов при отступлении даже не смогли найти ключи. Никто не собирался обороняться на границах, все собирались наступать. А уничтожали заграждения потому, что они создавали препятствия передвижению своих войск.

Партизанские отряды.

Для достойной встречи противника на нашей территории ещё в 20-х годах Сталин создал многочисленные партизанские отряды по 300-500 человек с тайными базами в лесах и среди болот. Там были построены подземные убежища, госпитали, склады, мастерские. В одной Белоруссии этого хозяйства хватало на 50 тысяч партизан. Партизаны готовились в спецшколах и регулярно проходили сборы, аналогично готовились подпольщики. И НКВД, и армейская разведка ГРУ имели свои базы и школы. Партизаны располагались в зонах заграждений, где при отходе войск все мосты должны были быть взорваны, тоннели завалены, железнодорожные узлы приведены в негодность. Оставалось только не допускать восстановления их противником. Зная проходы в необозримых минных полях, партизаны были почти неуязвимы.

«Линия Сталина», полоса заграждения и партизанские отряды составляли великолепную систему самозащиты Советского Союза. Но с тех пор, как Гитлер отправился воевать на Запад, оборонительные системы оказались Сталину не нужны. Партизанские отряды были распущены, базы опустошены, вооружение, боеприпасы, взрывчатка – изъяты, убежища и хранилища – засыпаны землёй. В военное время партизанское движение пришлось создавать заново на голом месте, и это очень дорого ему обошлось.

Воздушно-десантные войска.

Воздушно-десантные войска – эффективное средство наступательных операций. Для обороны не применяются. «Вне рамок наступательной операции выброска десанта едва ли вообще целесообразна» («Военный вестник» № 4,1940). Готовившийся к агрессивным войнам Гитлер создал такие войска в 1936 году, и к началу войны их численность составляла 4 тысячи человек. Миротворец Сталин создал воздушно-десантные войска в 1930 году, и к началу войны в их составе было более миллиона отлично подготовленных десантников-парашютистов, что в двести раз превосходило подобные войска всех остальных стран мира.

TБ-3 выбрасывает десант   Учения 1935 г. ТБ-3 выбрасывает десант Учения 1935 г.

Учения 1935 г.  Приземление парашютного десанта.

Гитлер только пришёл к власти, а в Союзе уже бушевал парашютный психоз. Значок парашютиста считался символом мужского достоинства. Несмотря на страшный голод, хлеб продавался за границу для покупки парашютных технологий, строились гигантские шёлковые комбинаты и парашютные фабрики, сушилки и склады, страна покрывалась сетью аэродромов и аэроклубов, готовились тысячи инструкторов, в каждом парке ставились парашютные вышки.

В моём селе,  —  пишет автор,  — люди съели все ремни и сапоги, съели жёлуди в соседнем лесочке, потому что товарищ Сталин готовился к войне. Готовился так, как никто никогда не готовился. Правда, в оборонительной войне вся эта подготовка оказалась ненужной. Использовать парашютистов-десантников в обороне в качестве пехоты – всё равно, что в строительстве зданий использовать золотую арматуру вместо стальной.

В 30-х годах в западных районах страны неоднократно проходили грандиозные манёвры. На них всегда отрабатывалось одно и то же: внезапный глубокий рейд гигантских масс танков. Предшествовал ему сокрушительный удар авиации по аэродромам противника, затем – выброска парашютного десанта для захвата аэродромов, на которых приземлялись транспортные самолёты с войсками и тяжёлой техникой.

В апреле 1941 г. вдобавок к имевшимся воздушно-десантным бригадам в западных районах создаётся пять корпусов с мощной артиллерией и батальонами лёгких плавающих танков. Командиры десантников штудируют немецкий язык и имеют при себе солдата или сержанта немецкого происхождения. Отсюда ясно, что за противник имеется в виду. Приведено много примеров.

Для сотен тысяч десантников-парашютистов нужны были транспортные самолёты, а для беспарашютных десантников – планёры. В качестве военно-транспортного самолёта в США был закуплен лучший на то время С-47, выпускавшийся в СССР большими сериями под маркой Ли-2. Для этой же цели использовались многочисленные устаревшие стратегические бомбардировщики ТБ-3, способные вместить лёгкие танки, броневики и артиллерию.

Из 18 мировых рекордов в области планеризма 13 принадлежала Советскому Союзу. Даже Сергей Королёв и Олег Антонов работали над планёрами. Создавались многоместные и грузовые десантные планеры, и даже крылатые танки. Только в 1939 году одновременно обучались пилотированию планёров 30 тысяч человек. В январе 1940 г. создано Управление по производству транспортно-десантных планёров, и с весны 1941 г. начался их массовый выпуск. Все они предназначались для разового использования этим летом, потому что ангаров для их зимнего хранения не было.

Планируемые масштабы десантирования были возможны лишь при полном господстве в воздухе («Красная звезда», 27.09.40). О том же говорили боевые авиационные уставы и действующий Полевой устав 1939 года, предусматривавшие полное подавление авиации противника на аэродромах. Очевидно, такое возможно только в мирное время, когда противник не подозревает об опасности. Значит, использовать громадный потенциал десантных войск можно было лишь в одном случае: Красная Армия внезапно начинает войну массированным ударом авиации по аэродромам противника.

«И когда маршал революции товарищ Сталин даст сигнал, сотни тысяч пилотов, штурманов, парашютистов обрушатся на голову врага всей силой своего оружия, оружия социалистической справедливости. Советские воздушные армии понесут счастье человечеству!» («Правда», 18.08 40.). Это писалось в момент, когда Красная Армия уже упёрлась в границы третьего рейха.

Вся эта десантная армада в оборонительный период войны не пригодилась.

Речные флотилии.

Для того чтобы не пропустить противника на восток через Днепр, до 1939 года все мосты были заминированы, а также создана Днепровская военная флотилия из 120 боевых кораблей и катеров, включая 8 мощных мониторов, авиацию, береговые и зенитные батареи. Всё это наряду с водной преградой самого Днепра могло надёжно закрыть проход к индустриальным районам юга Украины и черноморским базам СССР. Но в момент, когда Гитлер повернулся к Сталину спиной, Сталин приказал днепровские мосты разминировать, а военную флотилию расформировать.

Вместо этого он создал две штурмовые флотилии – Дунайскую и Пинскую. Дунай вёл в Румынию и дальше, до самой Германии. В июне 1940 г., когда Гитлер воевал с Францией, Жуков по приказу Сталина без согласования с Германией захватил Бессарабию и ввёл корабли в дельту Дуная, приблизившись к нефтяному сердцу третьего рейха. Среди немногочисленных ошибок Сталина это была самая главная.

Надо было или сразу идти на Плоешти, или ждать, пока Гитлер увязнет в Британии, и лишь тогда оккупировать Бессарабию, а заодно и всю Румынию. В обоих случаях тысячелетнему рейху вскоре пришёл бы конец. Сталин сделал лишь полдела и вспугнул Гитлера, успокоенного было заключённым пактом. Захват Бессарабии и концентрация тут мощных советских сил, включая воздушно-десантный корпус и Дунайскую флотилию, заставили его переоценить ситуацию. Он выразил Молотову свои опасения, но Молотов со Сталиным их проигнорировали.

Тогда Гитлер дал добро на разработку плана «Барбаросса», а после ноябрьского визита Молотова, снова проигнорировавшего намёки, в декабре подписал этот план к осуществлению. Он понял, откуда исходит главная опасность, хотя было уже поздно. Даже внезапный удар Вермахта по Советскому Союзу лишь отсрочил крушение рейха. Видимо, надо было лучше думать до подписания пакта.

Что касается Дунайской флотилии, то по сигналу «война» 26 июня 1941 года отработанным ударом она захватила румынский город Килия и собиралась идти дальше, но германским наступлением с севера была отрезана от своих войск. Большинство кораблей пришлось взорвать или утопить, а массу припасов бросить. В 1944 году флотилию возродили в гораздо более слабом виде, но и тогда она, поднявшись с боями вверх по Дунаю на 2000 км, успешно дошла до Вены.

Вторая флотилия – Пинская, хотя и располагалась в Белорусской глуши, имела в виду новый канал от Пинска к Кобрину длиной 127 км, соединивший бассейны Днепра и Буга, а уже Буг выводил её в Вислу. В оборонительной войне канал пришлось взрывать, чтобы не пропустить немецкие корабли в обратном направлении. Флотилию тоже пришлось взорвать и бросить. В конце 1943 года канал восстановили, и возрождённая флотилия по Днепру, Припяти и Бугу дошла до Варшавы, а потом и до Берлина, тем самым раскрыв старинный тайный замысел. Так у рейхстага появился советский военно-морской флаг, запечатлённый на фотографиях.

Три предвоенных учения связаны по времени, месту и цели: высадка на «вражескую» территорию 14-го стрелкового корпуса с Дунайской флотилии, 3-го воздушно-десантного корпуса – с самолётов и планёров, 9-го особого стрелкового корпуса – с кораблей Черноморского флота. Такие операции не могут быть объяснены ничем другим, как последней стадией подготовки к крупномасштабной агрессии.

Формирование армий.

«В современной армии прикрытия заложена и доминирующая оперативно-стратегическая идея активного внезапного вторжения. Отсюда ясно, что современный оборонительный термин «армия прикрытия» скорее является ширмой для внезапного наступательного удара армии вторжения» («Проблемы стратегического развёртывания», Академия РККА им.Фрунзе, 1935).

В европейской части СССР было 5 приграничных военных округов. Войска этих округов и три флота составляли Первый стратегический эшелон Красной Армии (далее – Первый эшелон). Округа имели в своём составе дивизии и корпуса, но армий в мирное время не имели. Враждебность отношений с Японией вынудили в 1938 году создать на Дальнем Востоке две армии: 1-ю и 2-ю.

С начала 1939 года, после речи Сталина на XVIII съезде партии, советская внешняя политика в Европе резко меняет курс: Великобритания и Франция объявляются поджигателями войны, Молотов пожимает протянутую руку Гитлера, и Советский Союз начинает формировать западные армии: 3-ю и 4-ю – в Белоруссии, 5 и 6 – на Украине, 7, 8 и 9 – на финской границе. Армии набирают мощь, к ним добавляются в Белоруссии 10 и 11-я, на Украине – 12-я, у Финляндии – 13, 14, 15-я. С их помощью Советский Союз «освобождает» соседние территории.

Дальше освобождать было некого, но армии не распустили. Напротив, ускорился процесс создания новых армий. В Забайкалье секретно создаются 16-я и 17-я армии, причём № 17 – впервые. В жесточайшей гражданской войне действовало 16 гораздо более слабых армий, а теперь-то на дворе мир!

Летом 1940 года, ещё до разработки плана «Барбаросса», принимается решение о создании ещё одиннадцати (!) армий, которые к июню 1941 года появляются в западных округах. Пока Гитлер был врагом – армий не было; пока делили Польшу, Сталину было достаточно иметь здесь от 7 до 12 армий; но лишь Гитлер увёл свои войска на запад, началось тайное формирование огромной армады. Если «наивный» Сталин Гитлеру верил, отчего не распустил свои армии, которые создаются только на случай войны, а напротив, форсировал их укомплектование и развёртывание? Зачем формировал ещё и новые?

Ударные армии.

Основу советской стратегии составляла теория «Глубокой операции», т.е. нанесения внезапных глубоких ударов по уязвимым местам противника. Удары осуществлялись специально формируемыми «ударными армиями» (СЭВ, т.1, с.256), включающими большое количество артиллерии и мощный танковый кулак. Термином «ударные армии» в 30-х годах заменили менее дипломатичный термин 20-х годов «армии вторжения». «Армия вторжения» и «ударная армия» – это одно и то же («ВИЖ» № 10,1963). Но и термин «ударная армия» был затем заменён на ещё более благозвучный – «армия прикрытия». При этом подразумевалось, что лучший способ прикрытия главных сил на период их развёртывания – это внезапное вторжение ударных армий на территорию противника. Ещё 20 апреля 1932 г. Реввоенсовет СССР постановил, что прикрытие будет осуществляться методом вторжения.

Для аналогичного благозвучия танковые корпуса стали переименовываться в «механизированные», но танков от этого в них становилось ещё больше.

 «Глубокая операция» и «блицкриг» – близнецы-братья. В финской войне ударной армией была 7-я под командованием Мерецкова. Против неё финны и «устраивали провокации», а отнюдь не против других, слабых армий. В ударную армию легко превращалась любая обычная путём добавления штатного механизированного корпуса в составе 1031 танка. На 21 июня 1941 года все 11 советских армий на германской и румынской границах, а также 23-я армия на финской границе подходили под стандарт ударных армий, как и выдвигавшиеся к германским границам ещё три армии. Ударные армии соответствовали немецким «танковым группам». Их у Гитлера было 4, а ударных армий у Сталина – 16. Правда, не все армии к началу войны удалось доукомплектовать, но это уже вина Гитлера, а не промашка Сталина.

Среди ударных армий было три необычных: 6-я, 9-я, 10-я. В каждой – не по три корпуса, а по шесть; каждая максимально приближена к границе и занимает её выступы. Вооружены они новейшим оружием: танками Т-34 и КВ, самолётами Як-1, МиГ-3, Ил-2, Пе-2. После укомплектования каждая должна была иметь 2350 танков (половина Вермахта), 698 бронемашин, 4000 орудий и миномётов, 10-12 тяжёлых артиллерийских полков, части НКВД, 250 тысяч солдат и офицеров. Ни в одной стране мира не было ничего подобного. А 9-я армия – ещё и почище: в неё должно было входить 20 дивизий, включая 6 танковых, т.е. 3341 танк. По количеству это почти весь Вермахт, по качеству – гораздо лучше. В 9-ю армию было собрано всё лучшее, включая кадры. И создавалась она не для отражения немецкой угрозы, поскольку располагалась не у германской границы, а у румынской, откуда никакого нападения не ожидалось. Зато удар по Румынии – это смерть для Германии, кормившейся оттуда нефтью. Советский замысел проявлялся в размещении армий: самая мощная армия Первого эшелона – против Румынии, самая мощная армия Второго эшелона – прямо за её спиной, тоже против Румынии.

В заявлении германского правительства, переданном советскому правительству в момент начала войны, среди причин нападения указана необоснованная концентрация советских войск на границах Румынии, представляющая смертельную угрозу для Германии.

Горные армии.

Интересна скрытная трансформация армий. Так, 12-я армия перед вторжением в Польшу была укомплектована в основном украинцами, видимо, с расчётом на давнюю польско-украинскую рознь. После «освобождения» Польши армию передвигают к югу, её национальный состав постепенно и незаметно меняется на кавказский, и она приобретает характер горной. На учениях 1940 года отрабатываются только наступательные задачи с преодолением горных перевалов, с форсированием пограничной реки Сан, с использованием карт германской территории. Под руководством Баграмяна в условиях Карпат замеряется скорость прохождения войсками пересечённой местности, составляются соответствующие нормы и рекомендации. Для обороны всё это лишнее. «Изучая оперативные планы, я был поражён следующим фактом: наша пограничная армия не имеет плана развёртывания и прикрытия границы» (И.Баграмян, «ВИЖ» № 1,1967).

Такой же горной армией была соседняя 26-я, позади них развёртывалась перебрасываемая с Кавказа 19-я армия генерала Конева, а рядом – 18-я генерала Колпакчи, все с горнострелковыми дивизиями, которые комплектовались специально подобранными и обученными солдатами, получали специальное вооружение и снаряжение. В каких горах собирались воевать сосредоточенные здесь армии, когда восточные Карпаты – и не горы вовсе, а скорее холмы? Даже в 9-й армии под Одессой была создана горнострелковая дивизия, хотя там нет и подобия гор. Но если 9-ю армию ввести в Румынию, то вся она будет на равнине, а правый её фланг будет царапать по горному хребту. Именно на правом фланге и находилась горнострелковая дивизия.

Естественно, немцы через Карпаты не нападали, а при их ударе с севера две наши армии попали в мышеловку и, спустившись с Карпат, вынуждены были обороняться на равнине, к чему не были готовы. «В начале войны этим дивизиям пришлось вести бои в условиях равнин, поэтому переформирование в горные лишь ослабило их» (И.Баграмян, «ВИЖ» № 1,1976). Разгромив их, 1-я танковая группа германских войск вышла в тыл 9-й «сверхударной» армии, участь которой тоже была решена, а немцам открылись пути к незащищённым базам советского флота, на Кавказ и к Донбассу, Харькову, Запорожью, Днепропетровску – индустриальным районам колоссальной важности. Таким образом, наша тщательная и продуманная в деталях подготовка к войне обернулась провалом только потому, что реальная оборонительная война не совпала с нашими наступательными планами.

Выдвижение Первого эшелона.

А наступательные планы сомнений не вызывали. Разгромив 6-ю японскую армию, Жуков возглавил самый мощный Киевский округ, а затем Генеральный штаб, который тут же выдал наказ: «Выполнение задач армий вторжения необходимо возложить на весь Первый стратегический эшелон» («ВИЖ» № 10,1963). Итак, все 16 армий Первого эшелона с их 170-ю дивизиями предназначались именно для вторжения. И под прикрытием Сообщения ТАСС от 13 июня 1941 г. весь Первый эшелон двинулся к границам Германии и Румынии. Но нашествие не собиралось ограничиваться трехмиллионным войском, армии тащили с собой дополнительное снаряжение на миллионы резервистов. «Воинские части, убывшие перед войной к государственной границе,…  увезли с собой весь неприкосновенный запас обмундирования и обуви» (Маршал С.Куроткин, «Тыл Советских Вооружённых сил в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»).

13 мая 1941 г. принято окончательное решение о выдвижении войск к границе, а 14-го мая – о выселении жителей приграничных районов. Осуществление началось ровно через месяц, а ещё через неделю, когда войска подходили к границам, жителей там уже не было. Поскольку остановка войск не предусматривалась, пограничники разминировали мосты и демонтировали заграждения до самых пограничных знаков.

В мае 41-го.

Май 1941 года – самый загадочный месяц всей советской истории. Даже события, происходившие на глазах всего мира, никем не объяснены.

6 мая Сталин стал главой правительства, впервые объединив в одних руках высшую партийную и государственную власть. Он и до того был единоличным диктатором, но неофициально, стоя над государством и над правительством. Он контролировал всё, формально ни за что не отвечая. Троцкий писал, что в 1923 году в случае успеха революции в Германии лавры достались бы Сталину, а в случае провала он нашёл бы виновных. «В этом ведь и состоит квинтэссенция его стратегии. В этой области он силён» («Бюллетень оппозиции» № 79-80, Париж). Так и везде: все успехи – от Сталина, все провалы – от врагов. Погибшие при коллективизации – «головокружение от успехов» районных руководителей, великие чистки – «ежовщина», пакт с фашистами подписал Молотов, а Сталин всячески открещивался от контактов с Гитлером.  В 1941 году подписан договор с Японией о нейтралитете, и, когда СССР находился на краю гибели, она своё слово сдержала, а в 1945 году, когда на краю гибели оказалась Япония, Сталин нанёс ей удар в спину с чистой совестью: он договор не подписывал. Он оставался на вершине непогрешимости, предоставляя другим возможность ошибаться.

Но в мае 1941 года Сталин вдруг принимает на себя бремя государственной ответственности. Зачем? Лично возглавить оборону? Но ведь он не ожидал нападения, и это единственное его оправдание за поражения 41-го года. Когда же началась война, он не обратился к народу, а спрятался за спину Молотова, чьё кресло только что занял, и отказался подписать директиву на разгром вторгшегося противника, а 23 июня отказался возглавить Ставку Верховного Главнокомандования. Как всегда, принципиальные решения принимает он, а ответственность несут Молотовы, Маленковы, Тимошенки, Жуковы. Только через месяц членам Политбюро удалось вынудить Сталина возглавить Наркомат обороны, а 8 августа – Верховное Главнокомандование. Отсюда вывод – Сталин хотел лично возглавить «освободительный поход» в Европу, но отнюдь не нести ответственность за провал обороны.

По свидетельству К.Рокоссовского («Солдатский долг»), каждый советский командир в своём сейфе имел «Красный пакет Литер М», вскрыть который можно было только по приказу Председателя Совнаркома или Наркома обороны. И Сталин хотел, чтобы самый главный приказ исходил не от Молотова или Тимошенко, а лично от него. Но 22 июня Сталин не дал приказа вскрыть «красные пакеты». «Конечно, у нас были подробные планы и указания о том, что делать в день «М», – пишет генерал М.Грецов («ВИЖ» № 9,1965). – Всё было расписано по минутам и в деталях… Все эти планы были. Но, к сожалению, в них ничего не говорилось о том, что делать, если противник внезапно перейдёт в наступление». Итак, планы войны у нас были, но планов оборонительной войны не было. А кроме оборонительных войн, бывают только наступательные. Вот почему при начале войны вместо приказа вскрыть пакеты командование занимается импровизацией, срочно сочиняет новые директивы. Всё расписание «в деталях и по минутам» теперь не годится.

Свою «тронную» речь, которая почему-то никогда не публиковалась, Сталин произносит 5 мая 1941 года, накануне утверждения председателем правительства. Он выступает в Кремле на приёме выпускников военных академий с участием преподавателей, генералов и маршалов, и говорит необычно долго – 40 минут. Он выступает тут второй раз, а первый – в 1935-м, накануне великой чистки военных кадров. Теперь Сталин говорит о войне с Германией, называет её главным врагом и агрессором, призывает «быть готовым по указанию Главного командования нанести стремительные удары для разгрома противника, перенесения боевых действий на его территорию и захвата важных рубежей» (В.Анфилов, «Бессмертный подвиг»).

Но после нападения Гитлера он почему-то не ссылается на свою речь как на предсказание германской агрессии, не призывает слушателей в свидетели. Эта речь потом непременно бы цитировалась, если бы в ней было хоть слово об обороне. Но к обороне-то войска приступают не по приказу, а спонтанно, когда враг переходит границу, когда командование об этом ещё не знает. Ведь солдаты караются за пропуск противника на охраняемую территорию. А Сталин говорил о вступлении миллионов солдат Красной Армии в войну разом, по приказу Главного командования.

Видимо, Сталин обосновывал необходимость наказания Гитлера до его нападения. Сформулировав задачу, он тут же занял пост главы правительства, чтобы лично дать сигнал к наступлению. Немцы свидетельствуют о снятии советских заграждений как раз начиная с мая 1941 года. А это – признак последних приготовлений к наступлению. Если бы в директивах имелся хотя бы вариант обороны, ничего не было бы проще, как воспользоваться им при нападении Германии. Но такого варианта не было, и директива сразу устарела вместе с быстроходными танками и десантными войсками.

Однако наиболее известный фрагмент секретной сталинской речи – «война с Германией начнётся не раньше 1942 года». Сталин ошибся? Не будем спешить. В мае скрыть советские военные приготовления было уже невозможно, поэтому он и выдал для всеслышащей германской разведки такую «дезу». Дескать, расслабьтесь, мы ещё не готовы. Коль не верите открытой информации, вот вам закрытая. Но Гитлер не поверил ни той, ни другой.

Май 1941 года – это резкий поворот в советской пропаганде. До этого газеты радовались, что Гитлер расправляется с соседними государствами: «Трупная свалка, порнографическое зрелище, где шакалы рвут шакалов» («Правда», 25.12.39.). А вот та же газета о той же войне после речи Сталина: «Вся тяжесть её неисчислимых бедствий ложится на плечи трудящихся. Народы не хотят войны. Их взоры устремлены в сторону страны социализма» («Правда», 06.05.41.). А до этого взоры народов устремлялись в сторону Красной Армии из Прибалтики, Западной Украины и Белоруссии, Бессарабии, Польши и Финляндии. Кто следующий?

В мае лозунг «быть готовым ко всяким неожиданностям» с лёгкой руки Сталина набатом загремел по всей стране. Но ведь нападение Германии Сталин не предвидел! Значит, он имел в виду другие неожиданности. Впоследствии ни Сталин, ни другие руководители не вспоминали про этот лозунг, хотя могли на него сослаться в подтверждение своей прозорливости, имея в виду неожиданное нападение Гитлера. Но они не сослались. Подготовка к неожиданностям, которые они имели в виду, заключалась не в установке дополнительных заграждений на границе, а в снятии существующих.

8 мая ТАСС передало в эфир опровержение сообщения агентства Домей Цусин о концентрации крупных военных сил на западной границе СССР, о движении войск с Дальнего Востока, заблокировавшем транссибирскую магистраль, о посылке миссии в Иран по вопросу предоставления Советскому Союзу аэродромов. ТАСС всё это опровергает. Автор, в свою очередь, многочисленными примерами и свидетельствами опровергает это опровержение. В отличие от ТАСС, ссылающегося на перемещение одной дивизии из Иркутска в Новосибирск «для улучшения квартирных условий», он располагает сведениями о погрузке многих дивизий в Иркутске и Новосибирске, в Чите и Улан-Удэ, в Благовещенске и Спасске, в Имане и Барабаше, в Хабаровске и Ворошилове, и о разгрузке их у западных границ.

 Июньская кульминация.

13 июня 1941 года ТАСС разразилось громким сообщением по радио. В нём утверждалось, что «Германия так же неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз», и что слухи о готовящемся нападении Германии являются «неуклюже состряпанной пропагандой враждебных сил, заинтересованных в расширении войны». Интересно, что точно такое же сообщение передало немецкое радио перед вторжением в Нидерланды.

13 июня 1941 года – одна из самых важных дат советской истории. Военачальники в мемуарах описывают этот день гораздо подробнее, чем 22 июня. В этот день все войска двинулись к границе. В течение нескольких последующих дней в Советском Союзе были введены в действие все механизмы войны. Процесс развёртывания фронтов зашёл так далеко, что к середине июня страна прошла критический рубеж, за которым война становится неизбежной.

Перед войной территория Советского Союза была поделена на 16 военных округов: 8 приграничных и 8 внутренних. Каждый округ важен по-своему: в одних много войск, в других мощный промышленный и мобилизационный потенциал. Процесс создания войск во внутренних округах и переброски их в западные приграничные округа начался 19 августа 1939 года с решения Политбюро. Так, в сентябре 1939 года в Уральском округе формируются две новые дивизии: 85-я и 159-я, а чуть позже – 110-я, 125-я и 128-я. Все они в июне 1941 года оказываются у германских границ.

13 мая 1941 года каждый командующий внутренним округом получил директиву особой важности: развернуть новую армию, лично её возглавить и через месяц, 13 июня, начать перегруппировку на запад. Это была директива о небывалой в мировой истории железнодорожной операции – переброске Второго эшелона Красной Армии в составе 77 дивизий, десятков отдельных полков и сотен отдельных батальонов.

Операция проходила в обстановке чрезвычайной секретности, что имеет смысл только при подготовке наступления. Применялась даже дезинформация собственных войск. И вот новые армии вместе со штабами округов погрузились в эшелоны и отбыли. А как же округа? А в них остались второстепенные командиры без всяких штабов. Так, генерал Конев объединил войска Северо-Кавказского военного округа в 19-ю армию и тайно двинулся на запад, оставив округ без всякого военного контроля. Генерал Ремезов объединил войска Орловского и Московского округов в 20-ю армию и тоже тайно двинулся на запад, бросив центр России на произвол судьбы.

В один день на бескрайних просторах внутренней России прежний военно-территориальный порядок практически перестал существовать. Все без исключения дивизии, захватив наличные запасы, отправились к германским границам. «Поскольку предполагалось, что война будет вестись на территории противника, находившиеся в предвоенное время в пределах округа (Московского) склады с мобилизационными запасами вооружения, имущества и боеприпасов были передислоцированы в приграничные военные округа» (Генерал К.Телегин, «ВИЖ» № 1, 1962). Если бы вспыхнул бунт, его нечем было бы подавить, потому что и основная часть войск НКВД из округов последовала туда же. Похоже, на западе затевалось нечто более важное, чем сохранение советской власти во внутренних районах страны, иначе такого произойти не могло.

Шли составы с автотранспортом, горючим и боеприпасами. «К концу июня 1941 года на железных дорогах простаивали 1320 поездов с автомобилями» («ВИЖ» № 1, 1975). Это минимум 60 тысяч автомобилей. Составы с боеприпасами не разгружались, поскольку должны были следовать за наступающими войсками, и склады для них не готовились. «Юго-Западный фронт только на небольшой станции Калиновка имел 1500 вагонов с боеприпасами» (Г.Куманёв. «Советские железнодорожники в годы Великой Отечественной войны (1941-1945)». Генерал И.Волкотрубенко сообщает, что в 1941 году Западный фронт потерял 4216 вагонов с боеприпасами («ВИЖ» № 5, 1980). А фронтов на западе было пять!

В начале июня «советское правительство по предложению Генерального штаба утвердило план перемещения 100 тысяч тонн горючего из внутренних районов страны… На железнодорожных узлах и даже перегонах скопилось около 8500 железнодорожных цистерн с горючим» («Тыл Советских Вооружённых Сил в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»). В середине июня вся эта масса цистерн шла к границам вместе с войсками, техникой, вооружением, боеприпасами. «Колоссальное скопление вагонов почти полностью парализовало работу многих узлов» (И.Ковалёв, «Транспорт в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»). В начале июля «на дорогах находилось 47000 вагонов с воинскими грузами» (Генерал А.Клемин, «ВИЖ» № 3, 1985).

Это всё о войсках Второго эшелона. Войска же Первого эшелона к началу войны или уже стояли у границы, или находились на марше к границе. Всего в Первом эшелоне было 170 дивизий, 56 из которых размещались вплотную к границе, остальные 114 – в глубине приграничных округов. Вопрос: сколько из них начали движение к границе после Сообщения ТАСС? Ответ: все!

«Одновременно с выдвижением войск из глубины страны началась скрытая перегруппировка соединений внутри пограничных округов. Под видом изменения дислокации летних лагерей соединения подтягивались ближе к границе» (Генерал армии С.Иванов, «Начальный период войны»). «15 июня мы получили приказ начать… выдвижение всех пяти стрелковых корпусов к границе… Они забрали с собой всё необходимое для боевых действий. В целях скрытности движение осуществлялось только по ночам» (И.Баграмян, «Так начиналась война»). «12-15 июня западным военным округам был отдан приказ: все дивизии, расположенные в глубине, выдвинуть ближе к государственным границам» (А.Грылёв, В.Хвостов, «Коммунист» № 12, 1968). Таких свидетельств приведено много.

Отрывок из приказа от 18 июня 1941 г.: «Командиру 28-й танковой дивизии полковнику Черняховскому с получением настоящего приказа привести в боевую готовность все части в соответствии с планами поднятия по боевой тревоге, но самой тревоги не объявлять. Всю работу проводить быстро, но без шума, без паники и болтливости, иметь положенные нормы носимых и возимых запасов, необходимых для жизни и боя» («ВИЖ» № 6, 1986). Эта дивизия «должна была выйти из Риги на рубеж советско-германской границы» (Маршал П.Полубояров, «На северо-Западном фронте. 1941-1943»). Весь текст приказа Черняховскому остаётся секретным до сих пор. Почему, если речь идёт об оборонительных мерах?

 В это же время началось перемещение флота. «Балтийский флот вышел из восточной части Финского залива накануне войны… Флот имел задачу активно действовать на морских коммуникациях противника» («Эстонский народ в Великой Отечественной войне Советского Союза. 1941-1945», т.1). Активно действовать, когда нет войны? Одновременно шло перебазирование авиации в направлении границы, в авиаполки поступали сотни новейших самолётов.

«В моей личной библиотеке так много документов о движении войск к границам, что хватило бы для того, чтобы написать несколько толстых книг на эту тему» (В.Суворов).

114 дивизий Первого эшелона плюс 77 дивизий Второго эшелона – получим самое крупное в истории всех цивилизаций перемещение войск. Сам факт такого перемещения скрыть было невозможно, но его размах и назначение Сталин скрыл от всей страны, от германской разведки и от будущих поколений. Даже крупные военачальники знали о переброске только отдельных частей, а те, кто знал больше, помалкивали. Ни один из них ни разу не назвал и приблизительно количество дивизий, участвовавших в этой лавине. Жуков, который знал всё и отвечал за всё, рассказывает о переброске войск словами Баграмяна, который был лишь полковником и ко Второму эшелону вообще не имел отношения. Прячась за спину Баграмяна, Жуков тем самым подтверждал, что даже 50 лет спустя тут есть что скрывать.

Таким образом, в момент начала войны значительная часть Красной Армии находилась в вагонах. «В пути находились одиннадцать дивизий 20-й, 21-й, 22-й армий. Не закончили сосредоточение 19-я армия генерала И.С.Конева и 16 армия генерала М.Ф.Лукина» («История второй мировой войны» (1939-1945»). «В момент начала войны половина эшелонов 64-й стрелковой дивизии находилась в пути». «Война застала 63-й стрелковый корпус в пути». Таких свидетельств сотни.

 В этом состоянии вся Красная Армия представляла собой отличную мишень для авиации противника.

Чёрные дивизии.

Как известно, немцы, окрылённые разгромом Красной Армии в июне 1941-го, в июле неожиданно столкнулись с движущимися на запад армиями Второго эшелона. С удивлением они заметили целые дивизии и корпуса солдат, одетых в чёрные бушлаты. Дело в том, что с июня 1940 года армии Второго эшелона создавались в районах концлагерей. Мужики там к порядку приучены, в быту неприхотливы, и забрать их из лагерей легче, чем из деревень: все уже собраны, организованы в бригады, а главное – если мужиков забирать из деревень, мобилизацию не скроешь. А Сталину надо тихо. Для того он их в лагеря и собрал, к дисциплине приучил. Тут тебе и дармовая рабочая сила, и прекрасный военный потенциал. Лагерная одежда вполне подходила для боевых действий, и такие подразделения часто не переодевались в военную форму.

В Сибирском военном округе десять новых дивизий 24-й армии (более 130 тысяч человек) формировались в «барачных городках» (А.Солженицын, «Архипелаг ГУЛАГ»). Армия состояла на довольствии Управления лагерей НКВД. «Почти вся армия Рокоссовского (16-я) состояла из лагерников» (Михаил Дёмин, бывший уголовник, «Блатной»). Таким образом, в составе армий Второго эшелона – сотни тысяч зэков. Если немцы не нападут, что будет делать Сталин? А он уверен, что не нападут. Уж по крайней мере, до 1942 года. Что же он будет делать с вооружёнными уголовниками и политическими преступниками? Отнимет у них оружие и вернёт в ГУЛАГ? Отпустит по домам? Или у него другие планы их использования на германской границе?

Так оборона или нападение?

Есть масса подтверждений того, что Сталин в возможность германского нападения не верил даже тогда, когда оно произошло. Жуков после нападения говорит в Кремле генералу Тюленеву: «Доложили Сталину, но он по-прежнему не верит, считает это провокацией немецких генералов» (И.Тюленев, «Через три войны»). У наших историков нестыковка: Сталин проводит самое мощное в истории передвижение войск для того, чтобы предотвратить германскую агрессию, в возможность которой сам не верит.

Может, хотя бы войска Второго эшелона предназначались для обороны? На совещании вблизи границы генерал Д.Павлов говорит генералу В.Чуйкову: «Когда из тыла подойдут войска внутренних округов… тогда можно будет двигаться вперёд и не сомневаться в успехе» (Генерал Л.Сандалов, «Пережитое»). «Эти резервы мы вынуждены были использовать не для наступления в соответствии с планом, а для обороны» (Генерал В.Земсков, «ВИЖ» № 10, 1971). «После начала войны в планы его использования (Второго эшелона) пришлось внести кардинальные изменения» (Генерал М.Казаков, «ВИЖ» № 12, 1972).

Ценой огромных усилий в 1939-40 годах войска Первого эшелона были устроены и расквартированы в приграничных округах. Но вот с февраля 1941 года начинают прибывать войска Второго эшелона. И тут происходит изменение, не замеченное историками: войска перестали заботиться о будущей зимовке. Первый эшелон бросил землянки и недостроенные казармы и ушёл к границе. Прибывающие войска Второго эшелона не стали занимать их жилища, не строили землянок, полигонов и стрельбищ, не рыли окопов, а размещались только в палатках. Очевидно, они не собирались зимовать в этих местах. Если войска готовятся к отражению удара, то надо зарываться в землю. Если они собираются мирно зимовать, надо строить и строить. Но они ничего этого не делают. Где собираются зимовать? Не иначе как в Центральной Европе.

Действия советской и германской армий в этот период абсолютно идентичны. Всё происходит зеркально, только вначале Красная Армия действует с опережением, потом на две недели вперёд вырывается Вермахт: у него войск поменьше, переброска поближе, а дороги получше.

В начале июня множество германских войск тоже двигалось в эшелонах. Пушки в одном, снаряды в другом. Батальоны разгружались в одном месте, штабы в другом. Связь по соображениям безопасности не работает. Войска не строят землянок и не роют окопов, размещают у самой границы штабы, аэродромы, госпиталя, склады и не знают своих дальнейших действий – это строжайший секрет. Всё то, что мы видим в Красной Армии и расцениваем как глупость, две недели назад делалось в Вермахте. Это не глупость, а подготовка к наступлению.

«Стратегическое выжидание не может продолжаться после того, как все силы будут мобилизованы и их сосредоточение закончено» (Генерал В.Сикорский, «Будущая война»). «Мобилизация есть война, и иного понимания её мы не мыслим» (Маршал Б.Шапошников). «Мобилизация, сосредоточение, оперативное развёртывание и ведение первых операций составляет единый неразрывный процесс» («ВИЖ» № 1, 1986). Начав этот процесс, советское командование уже не могло его остановить или даже затормозить.

Ворошилов, Тимошенко и Жуков с гражданской войны прекрасно знают, что войска нужно или немедленно вводить в бой, или последует неизбежная деградация их боевой подготовки и морального состояния, что оставлять на зиму в неподготовленном месте нельзя ни одной дивизии, что виновных вычислят и накажут. Но они выводят в неподготовленные места практически всю Красную Армию, и никто их не наказывает, потому что так и было задумано Сталиным, потому что наступление не требует никаких подготовленных для зимовки мест.

Представим, что Гитлер занялся захватом Гибралтара, а операцию «Барбаросса» отложил хотя бы на два месяца. Что делать Сталину? Он не мог оставить армии зимовать в приграничных лесах, не мог и вернуть их назад: обратная переброска снова заняла бы много месяцев, парализовав железнодорожный транспорт, и означала бы экономическую катастрофу. Что же Красной Армии оставалось делать? Отвечает маршал А.Василевский, работавший над планом её стратегического развёртывания: «Опасения, что на Западе поднимется шум по поводу якобы агрессивных устремлений СССР, надо было отбросить. Мы подошли… к Рубикону войны, и нужно было сделать твёрдо шаг вперёд» («ВИЖ» № 2, 1978). В планах Василевского всё было правильно, и потому он не был расстрелян, а возвысился до Министра обороны.

Вот 27-й механизированный корпус с тысячей танков тайно перебрасывается из Средней Азии к румынской границе. В пути его застаёт сообщение о начале войны, и он расформировывается, а вслед за ним расформировываются 28 таких же корпусов. Абсурд? До начала войны корпус едет на войну, но как только война началась, он расформировывается ещё до встречи с противником. Но это не абсурд: просто подобные корпуса для оборонительных действий не годятся. Выходит, они ехали к границе отнюдь не для обороны.

 «В феврале 1941 года военным советам приграничных округов были направлены… указания о немедленном оборудовании фронтовых командных пунктов» («ВИЖ» № 4, 1978). Развернув командные пункты фронтов, Советский Союз фактически стал воюющей стороной, не заявляя об этом официально, потому что в мирное время фронты не существуют, они создаются в начале войны.

13 июня Нарком обороны отдал приказ вывести фронтовые управления, отделившиеся от управления округами, на полевые командные пункты. Жуков особой шифровкой потребовал «сохранять это в строжайшей тайне» (И.Баграмян, «Так начиналась война»). «21 июня Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о создании на базе приграничных военных округов фронтовых объединений» (Генерал П.Жилин, «Великая Отечественная война»). Хотя фронты уже существуют, это решение подтверждает, что пять фронтов юридически оформлены не после германского вторжения, а до него. А командование в возможность вторжения  не верит, зениткам по германским самолётам стрелять не велит, у войск Первого эшелона отобраны патроны, только бы не спровоцировать немцев. Выходит, фронты созданы не для отражения германской агрессии, а для другой цели.

Штабы выдвинулись к границе, что делается перед наступлением. Так делали Гудериан, Манштейн, Роммель, так делал Жуков на Халхин-Голе.

К июню вся фронтовая система связи была тщательно подготовлена, но для перевода её на военный режим требовалась неделя после сигнала из Москвы. Это годится для начала войны по сигналу, то есть по нашей инициативе, но не рассчитано на нападение противника. Приказ из Москвы поступил 19 июня. С этого момента пошёл необратимый процесс: совершенно секретные сведения распространялись среди тысяч исполнителей и не могли быть возвращены обратно в сейфы. Значит, начало войны уже было предопределено.

Если бы Сталин не начал войну в 1941 году, то военнослужащим пяти фронтов Первого эшелона пришлось бы скормить три миллиона голов крупного рогатого скота, а иждивенцы семи армий Второго эшелона и трёх армии НКВД из-за обескровленного сельского хозяйства западных районов к весне 1942 года остались бы на голодном пайке.

Таким образом, 13 июня и в течение нескольких последующих дней в Советском Союзе были введены в действие все механизмы войны. Процесс развёртывания фронтов зашёл так далеко, что к середине июня страна прошла критический рубеж, за которым война становится неизбежной.

О предупреждениях.

Почему Сталин не верил предупреждениям Черчилля?

Во-первых, было известно, что Гитлер ещё 23 ноября 1939 года  на совещании германского командования говорил, что против Советского Союза можно начать войну только после завершения войны на западе.

Во-вторых, Черчилль – самый ярый враг коммунизма и не может желать Советскому Союзу добра.

В-третьих, Англия находилась в критическом положении, и Черчилль был заинтересован в открытии второго фронта против Гитлера.

В-четвёртых, Черчилль Сталина о нападении Гитлера не предупреждал. В послании Сталину от 18 апреля 1941 года он пишет: «немцы…20 марта начали переброску в южную часть Польши трёх бронетанковых дивизий из пяти, находившихся в Румынии. В тот момент, когда они узнали о сербской революции, это передвижение было отменено. Ваше превосходительство легко оценит значение этих фактов». Это не предупреждение, а скорее приглашение к нападению на Германию.

Почему Сталин не поверил Зорге?

Во-первых, Зорге отвечал за Японию, а не за Германию, и неизвестно, о чём он там спелся со своими соотечественниками-немцами.

Во-вторых, Зорге был невозвращенцем, почти дезертиром, поскольку неоднократно отказывался приехать по вызову в Москву на расстрел, подобно своим коллегам из Европы. Его уже даже перестали финансировать.

В-третьих, Зорге не верит товарищу Сталину, раз не едет в Москву. Может ли Сталин верить такому Зорге?

В-четвёртых, 11 апреля Зорге сообщил, что Германия начнёт войну против Советского Союза сразу после окончания войны в Европе, а 15 июня называет датой нападения 22 июня, когда война в Европе идёт полным ходом. Какому же Зорге верить?

К тому же, всё это бездоказательно. А Зорге и без того молодец уже тем, что способствовал переориентации японского удара с СССР на США.

Почему Сталин не верил другим разведчикам?

Разведданные обобщал начальник ГРУ Голиков и регулярно докладывал Сталину, что Германия не готовится к войне против СССР, поскольку не шьёт овчинных тулупов и не производит незамерзающего оружейного масла. На Политбюро 21 июня Голиков доложил о грандиозной концентрации немецких войск на наших границах, о номерах дивизий, именах командиров и многом другом, но снова заверил об их неготовности к вторжению по тем же причинам. Наглость Гитлера, планировавшего чисто летний блицкриг, не укладывалась в умах нашего командования. А Гитлер обнаглел, потому что его загнали в угол.

А Сталин ждал высадки немцев в Британии, поскольку они провели генеральную репетицию в виде блестящей десантной операции на острове Крит. Тогда для него создалась бы уникальная ситуация: Польша, Чехословакия, Дания, Норвегия, Бельгия, Нидерланды, Люксембург, Югославия, Франция, Греция, Албания больше не имеют ни армий, ни правительств, ни парламентов, ни партий. Миллионы людей под пятой Гитлера мечтают об освобождении. А у того в Европе только тыловые части. А у Сталина – ударные армии, пять воздушно-десантных корпусов, десятки тысяч быстроходных танков, десятки тысяч самолётов, планерная авиация, горные дивизии, дивизии зэков и НКВД, на границе заготовлено снаряжение, боеприпасы, топливо…

Имел ли кто-нибудь столь удобную ситуацию для освобождения (или захвата) Европы? А ведь она не сама сложилась. Её кропотливо, как мозаику, складывал Сталин, незаметно поддерживая Гитлера, и толкал этот «Ледокол революции» на Европу. Препятствуя Коминтерну в попытках помешать ему, снабжал его армию сырьём и хлебом, радовался устами «Правды» разразившейся войне, разрушающей Европу. Потом радовался, что ему удалось обмануть Гитлера, заключив с ним пакт о ненападении, и уже ставил на нём крест… Но Гитлер разгадал его замысел и в свою очередь обманул его превентивным ударом. Поэтому Сталину удалось «освободить» только пол-Европы, а Гитлер протянул ещё четыре года.

17 июня 1945 года генерал-фельдмаршал Кейтель на допросе заявил, что до весны 1941 года они готовились только к обороне от Красной Армии, но затем сильное сосредоточение русских войск их напугало, и они решили превентивным ударом их разгромить. «Наше нападение явилось непосредственным следствием этой угрозы». На том же стоял главный конструктор военных планов Йодль.

Советские военачальники не больно с ними спорят. Адмирал Н.Кузнецов, в 1941 году Нарком ВМФ, свидетельствует: «Сталин вёл подготовку к войне – подготовку широкую и разностороннюю, – исходя из намеченных им самим… сроков. Гитлер нарушил его расчёты» («Накануне»). Начальник Академии Генштаба ВВС генерал С.Иванов признаётся: «Немецко-фашистскому командованию буквально в последние две недели перед войной удалось упредить наши войска» («Начальный период войны»). Орган Минобороны СССР «Военно-исторический журнал» № 4, 1984, объясняет, что запасы боеприпасов, жидкого топлива, продовольствия создавались вблизи границы для наступательных действий, и что германское нападение сорвало советские планы. А раз при обороне планы сорваны, значит, они не предусматривали оборону. Даже «вопрос о контрнаступлении… перед Великой Отечественной войной не ставился» («История Великой Отечественной войны Советского Союза, 1941-1945», т.1).

Итак, ни к обороне, ни к контрнаступлению советские штабы не готовились. Может, они вообще ничего не делали? Нет, они лихорадочно работали. Маршалы Василевский, Баграмян, Соколовский, генералы армии Штеменко, Курасов, Маландин и другие свидетельствуют, что в последний год перед войной офицеры и генералы Генерального штаба, штабов военных округов и флотов работали по 15-17 часов в сутки без выходных дней и отпусков. А о генералах Анисове и Смородинове говорят, что они работали аж по 20 часов. И сам Жуков утверждает, что у советского командования планы войны были.

Какими же они были, если не оборонительными, не контрнаступательными, если с начала войны они стали ненужными, как автострадные танки, как десантные корпуса? Но газета «Правда» недаром писала ещё 14 августа 1939 года: «Вести оборонительную войну – это отнюдь не значит стоять на рубежах своей страны. Лучший вид обороны – стремительное наступление до полного уничтожения противника на его территории».

Такая оборона в некоторых частях и началась в соответствии с имевшимися планами: 22 июня 1-й авиационный корпус нанёс массированный удар по военным объектам Кёнигсберга; 26 июня 4-й авиакорпус начал бомбардировки нефтепромыслов Румынии, вдвое сократив там добычу нефти; несколько дивизий перешли границу и развивали наступление в намеченном направлении; Дунайская флотилия, как уже упоминалось, двинулась вперёд…

21 июня по поручению Сталина в западные районы, поближе к границе, потянулись лидеры Наркоматов и других правительственных учреждений в сопровождении оперативных групп. Они уже выехали на войну с Германией, в которой германское вторжение не предвиделось! В 6 утра 22 июня их останавливают и возвращают сообщением, что Гитлер сам начал войну. Выходит, они готовы были появиться на границе и руководить войной, но не по немецкому сценарию, а по советскому. Гитлер их этого удовольствия лишил.

В районе Августова вдоль границы проходит Августовский канал. Для обороны войска следовало расположить позади канала, используя его в качестве противотанкового препятствия. Но войска переправились через канал на его западный берег и разместились на узкой полоске местности между каналом и границей, где уже была снята колючая проволока. На рассвете 22 июня они были истреблены губительным огнём – отходить было некуда. Генерал К.Галицкий, говоря о концентрации советских войск в районе Августова, подчёркивает, что советское командование в возможность германского наступления не верило, а советские войска готовились к проведению наступательной операции.

Если бы Красная Армия ударила на день раньше, потери на той стороне были бы не меньшими. Расположение войск у границы настолько же опасно для обороны, насколько удобно для внезапного нападения, так же как положение теннисиста у самой сетки: лучшее для нанесения удара и худшее для его отражения. Обе армии готовились ударить внезапно.

И ещё один штришок. Согласно мемуарам Лебедева-Кумача, автора песни «Священная война», Сталин лично поручил ему написать её… в феврале 1941-го!

Существует немало указаний на то, что начало наступательной операции «Гроза» было назначено на 6 июля 1941 года. Это – последнее воскресенье перед полным сосредоточением советских войск (завершение сосредоточения происходит, согласно нашим стратегиям, уже в ходе наступления). Если бы «Барбароссу» перенесли ещё раз, то Гитлеру пришлось бы покончить с собой не в 1945 году, а гораздо раньше.

*     *     *

После «Ледокола» Суворов написал ещё несколько книг подобного плана, между делом отвечая оппонентам. Официальных военных историков он уличает в непоследовательности. Прочитав «Ледокол», генеральские академики и академические генералы говорят: вроде, всё логично, но вот подтверждающих документов найти не удалось. Здорово у них получается: найти не удалось, но в секретные архивы не пускают. А с тех, кого пускают, берут подписку о неразглашении. Получается, они украли и спрятали нашу историю, а теперь якобы не могут её найти. Президент Академии военных наук генерал М.Гареев сетует в «Красной звезде» (27.07.91.): «Как это ни печально, но, трезво оценивая обстановку, видимо, придётся считаться с тем, что к какой-то части документов доступ будет открыт ещё не скоро». Так объясните народу: зачем секреты войны пятидесятилетней давности надо ещё долго скрывать? Что вы от народа прячете?

Сокрытие военных архивов означает не что иное, как нежелание говорить правду о войне. То есть, желание врать. Для чего? Очевидно, чтобы не выплыло наружу нечто очень уж неприглядное, постыдное, что-то такое, что способно поколебать наш авторитет в мире. Из-за мелочей не стали бы десятилетиями содержать дорогостоящую систему засекреченности и кормить армию архивных охранников. А не кажется ли вам, товарищи генералы, что вы уподобляетесь караульным псам, которые за два килограмма мяса в день не подпускают народ к его собственной истории?

*      *      *

«Ледокол» вышел в плавание много лет назад, но спор между «суворовцами» и «антисуворовцами» продолжается, то затихая, то вспыхивая с новой силой. Я-то лично не вижу тут никакого предмета для спора кроме личных амбиций. Ну, а читатель вправе иметь свою точку зрения. Разумеется, если она базируется на фактах и не противоречит логике. Ведь у нас с логикой дело обстоит не более благополучно, чем с дорогами или дураками, даже применительно и к менее давним событиям, чем Великая Отечественная война. Вот, например, ещё один историко-политический вопрос, вызывающий и в народе, и у политиков отчаянные раздоры: что такое стряслось, что великий Советский Союз вдруг взял да распался? Вроде и войны-то не было. Чьих же рук это дело — внешних агрессоров или внутренних диверсантов? А спорить трудно: многое уже забылось, а кто помнит, тот порой блюдёт свои нынешние интересы, которые для него важнее правды. Вот Фёдор Достоевский, которого у нас все почитают (но не все читают), был категоричен:

«Правда выше Некрасова, выше Пушкина, выше народа, выше России, выше всего, и потому надо желать одной правды и искать её, несмотря на все те выгоды, которые мы можем потерять из-за неё, и даже несмотря на все те преследования и гонения, которые мы можем получить из-за неё».

Мне нравится такая позиция, хотя, возможно, она и жестока. И я хочу напомнить фактическую хронику печальных событий тем, кто уже забыл, а также и тем, кто лукавит, подстраиваясь под настроения электората. Но это уже в следующей статье, столь же конспективной, как и предыдущая, и так же построенной на конкретных фактах.

Иллюстрации не имеют отношения к книге Суворова, они привлечены из других открытых источников.

В заключение — популярная песня военных лет в моём непритязательном исполнении: Тёмная ночь.

Страницы: 1 2 3 4 5

Оставить комментарий

This blog is kept spam free by WP-SpamFree.