Alfavo

       Альфред  Авотин

Во-первых, объясню название блога. Alfavo − это не какая-нибудь романтическая фантасмагория, а просто объединение начальных букв: трёх от моего имени и трёх от фамилии.

Теперь по сути дела. Я родился в Ленинграде ещё до войны, учился и работал в Риге и Москве. Инженер, художник, дизайнер, кандидат наук. Автор научных публикаций, газетных статей, книг, картин, стихов и песен. Участник музыкальной самодеятельности, выставок живописи и фотографии, лауреат литературных конкурсов. В настоящее время пенсионер, ветеран труда. Живу на окраине Твери, на берегу Волги. На страницах блога я рассчитываю размещать свои сочинения, делиться опытом и взглядами, участвовать в откровенных обсуждениях, поддерживать дружеские контакты. Расскажу всё, что знаю, а если и не всё, так то, чего вы наверняка не знаете.

А данной рубрикой я воспользуюсь для того, чтобы поймать двух зайцев: любознательным гостям дать более полное представление об авторе, а себя потешить воспоминаниями о прожитой жизни. 

Чем у моря ждать погоды
И Нептуну бить челом,
Чем гадать вперёд на годы,
Помечтаем о былом!

Итак, переходим к биографическим заметкам.

1. Вступление
2. Рига довоенная
3. В эвакуации
4. Рига послевоенная
5. Школьное детство
6. Киномания
7. Студенческая юность
8. На распутье
9. Побочные интересы
10. Снова Москва
11. Служебный рост
12. Женский вопрос
13. Бытовые заботы
14. Поиски жилья
15. Искомый дом
16. Кошки
17. Компьютеризация
18. Эпилог

                                                  Богатство воспоминаний – едва ли не главное богатство жизни.

            Это моё убеждение, и я ставлю его эпиграфом к своему рассказу.

ВСТУПЛЕНИЕ

*

Случилось всё это ужасно давно:
Ещё процветало немое кино,
Ещё человек на Луне не бывал
И творчески думать он лишь начинал,

Ещё был он глуп, суеверен и тих,
Ещё тайны атома он не постиг,
Ещё не привык он на всём жить готовом,
Ещё он работал, как лошадь… Ну, словом,

Теперь уж никто и не помнит, когда
На свет появился граф Ральф Барада.

Родился и рос он во Франции нежной,
Точнее, в Шампани. Там сад был безбрежный,
Где утром, в обед и под вечер всегда
Шнырял пятилетний граф Ральф Барада.

Души в нём не чаял вельможа-отец:
Умел подольститься к папаше, шельмец,
И слушался мамок и тёток, и нянек,
Стремясь заработать заслуженный пряник.

Но чуть его предки уедут в кино,
Он вмиг вылезал из постели в окно…

Это так, стишки ранней юности. Для разгона. И совсем не обо мне. Вы не думайте, что я буду кормить вас шуточками. Жизнь – штука серьёзная, тут юмором не отделаешься. Частенько бывает и совсем не до шуточек. Так что мужайтесь, перейдём к делу.

Как известно, я никакой не граф и родился отнюдь не в Шампани. Предки мои — сплошная деревенщина. Родители из крестьянских семей: мать – из Тульской губернии, русская, отец – из Латгалии, латыш. Познакомились они в Москве весной 1934 года. Мама работала на подольской ткацкой фабрике (где инженером был Косыгин, который и в институте с ней учился), а папа разъезжал по областным филиалам института марксизма-ленинизма с лекциями и семинарами. Как познакомились? Ехали в пригородном поезде, в окно дуло, мама пыталась его закрыть, папа помог. Это ли не удобный повод для женитьбы? Но на самом деле поводом стал перевод отца по службе в Ленинград, где после убийства Кирова была фактически разгромлена парторганизация, и теперь требовались кадры. Вопрос стал ребром: или расстаёмся, или вместе едем в Питер. Выбрали второй вариант, расписались и поехали. Папа стал преподавать в ЛИИЖТе (институт инженеров ж/д транспорта), мама – работать в лаборатории фабрики «Скороход».

Через год родился мой брат, а ещё через полтора и я. Имена – Эдгар и Альфред – возникли с папиной «европейской» подачи. Разумеется, не в честь Эдгара Дега и Альфреда Сислея, о которых папа наверняка даже не слыхал. Также и не в честь Эдгара По и Альфреда Хичкока, о которых он мог слышать краем уха. И даже не в честь Эдгара Гувера и Альфреда Нобеля, о которых он слышал наверняка. А просто эти имена родителям нравились. Фамилия у нас тоже папина − Avotinš, что по-латышски означает родничок, ручеёк, а по-английски spring – так же, как и весна. Короче, вешние воды.

 Говорить нас учили по-русски, поскольку мама латышского не знала, а папа русский знал. Когда заговорил я, родители не могли меня понять: я лопотал на своём наречии, и брат долгое время работал переводчиком. В результате у нас выработался свой слэнг. Например, вместо «танк» мы говорили «тявк», вместо «лошадь» – «лошага». Чтобы мы с братом «не выросли хулиганами», папа настоял, чтобы мама оставила работу. 

Поначалу я был плакса и капризуля, тогда как брат больше сосредотачивался на серьёзных вопросах вроде строительства сооружений из кубиков, которые я по недомыслию ненароком разрушал. В 8-месячном возрасте я серьёзно заболел. Врачи районной поликлиники ничего опасного не нашли, а мне становилось всё хуже. У нас в доме жил известный профессор медицины, но и он, кроме ангины, ничего не обнаружил. Когда я стал совсем задыхаться, вызвали скорую помощь. Приехавший старичок фельдшер, только глянув, удивлённо спросил отчаявшихся родителей: «Вы что, из деревни?» – «А что?» – «Это же дифтерит! Слепому ясно! Ещё бы час…» 

С тех пор не отношусь я с пиететом
К чинам, кумирам и авторитетам.

В общем, будем считать, с корнями и истоками разобрались. Вполне откровенно. Если засекут бандеровцы или другие лихоимцы – не испугаемся. У нас на них свои махновцы имеются. А на всякий случай всё же прослушаем молитву Франсуа Вийона на музыку Булата Окуджавы в замечательном исполнении Ирины Камянчук. Тем более, чужие биографии без перерыва читать довольно тягостно.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18

10 комментариев к записи “Кое-что о себе”